Старое Замоскворечье потеряло ещё три памятника архитектуры. Если идти по Большому Толмачевскому переулку по направлению к Третьяковской галерее, то по левой стороне можно увидеть дом №7, вернее – можно было увидеть дом. Памятник архитектуры – построенный после войны 1812 года дом подпоручицы Лобковой – сегодня узнать невозможно. Некогда замыкающий перспективу Малого Толмачевского переулка, нынче дом лишен своего деревянного мезонина с лоджией, где так легко можно было представить знаменитые московские чаепития за самоваром.
Но снесен не только мезонин, но и стены второго этажа по боковому (восточному) и заднему фасадам, расположенным в самой старой части дома. Над помещениями первого этажа положена временная кровля, в то время как помещения второго этажа с лепниной потолков, печами, колоннами и куполом в одной из комнат протекают из-за дыр в потолке, которые образовались после сноса мезонина.
Информационный щит на всем этом безобразии гласит, что здесь развернулась «реконструкция памятника архитектуры». Попытки выяснить у заказчика (кстати, заказчиком сей «реконструкции» выступает ООО «Монако Синема»), на каком основании разобрана часть дома, имеется ли проект реконструкции и почему она производится в преддверии зимы, причем без полной консервации оставшейся части – оказались совершенно безрезультатными. «Информация не может быть предоставлена», — вот итог двухдневных попыток связаться с руководством, озвученный юрисконсультом «Монако». Однако есть подозрение, что консервационные работы на кровле прерваны из-за ухода подрядчика.
Из Большого Толмачевского переулка можно выйти к Большой Полянке. Взяв несколько влево, можно увидеть окруженную стройкой половину дома № 22. Это все, что осталось от усадебного дома Шкарина, недавно получившего статус памятника архитектуры. Дом Шкарина, построенный в 1817 году, полвека спустя был приспособлен для литейного и арматурно-механического завода Якобсона.
Дом сохранял облик по-особому уютной жилой усадьбы. Возможно, поэтому недавно он был передан соседней 20-й детской больнице для строительства хирургического центра Леонида Рошаля, возглавляющего хирургию в этой детской больнице. Проект, разработанный архитектором Михаилом Леоновым, руководителем 5-й мастерской «Моспроекта-2», представляет развернутый вдоль улицы корпус, поглощающий половину старого дома (напомним – памятника архитектуры!). На обсуждении этого предложения методсоветом Управления охраны памятников, состоявшемся в апреле, доктор Рошаль присутствовал лично, придя на собрание, дабы отстаивать проект Леонова именем больных детей. Попытки и архитектора, и доктора доказать собравшимся, что интересы детской медицины гораздо выше сохранности старой Москвы, не убедили методсовет. Согласие на разборку памятника не было получено, а архитектора попросили найти другое решение. Однако это не помешало начальнику Управления охраны памятников Владимиру Соколовскому, в обход решения собственного методсовета, согласовать снос одной трети (спасибо, что не половины!) дома, а главному архитектору города Александру Кузьмину – завизировать проект, причем вопреки мнению своего же экспертного совета.
Разрушения коснулись не только Большой Полянки, но и Малой Полянки. Здесь, в квартале между Бродниковым и 2-м Хвостовым переулками, в домовладении № 2/3, по периметру огромной купеческой усадьбы Бродниковых снесены торговые корпуса, выходившие на древний Полянский рынок. В центре квартала застройщиками ОАО «Орион-Универсал» и ЗАО «Отель Яким Анна» возводится жилой дом с офисами, и, разумеется, двухуровневой подземной стоянкой. Данный проект также разработан мастерской Михаила Леонова (создается впечатление, что злополучное Замоскворечье отдано ему на заклание). Надо сказать, что непременным условием согласования проекта было воссоздание фасадов снесенных торговых корпусов. Однако вместе с корпусами был снесен и жилой дом усадьбы – образец раннего классицизма, памятник XVIII века, расположенный на углу Малой Полянки и 2-го Хвостова переулка. В Управлении охраны памятников города утверждают, что дом снесен на законном основании, однако никаких законных тому подтверждений предъявлено не было.
Если бизнесменов ещё можно понять, то никак нельзя понять и простить тех чиновников и архитекторов, которые по определению и по должности должны охранять, сохранять, защищать старую Москву от разрушения.
12 июля 2008 г.
. , .