Плакаты – показатели общего сознания людей того времени

1925 год. Плакат. «На кухне дома не сиди, на выборы в Совет иди». «Раньше работница темная была, а теперь в Совете решает дела». 1926 год. Плакат. «Раскрепощенная женщина – строй социализм!». В 1926 году был так же проведен смотр-конкурс на самый лучший предоставленный проект дома-коммуны. Ярким показателем может служить проект дома-коммуны архитектора Кузьмина. Если бы это не было столь грустно, то можно было бы посмеяться. Итак, все члены коммуны подразделяются на группы. И для каждой группы существуют соответствующие помещения в этом доме. Группы следующие – старики и старухи; взрослые женатые; взрослые неженатые; дети (которые так же подразделяются в соответствии с возрастом). И, наконец, отдельная группа – беременные женщины, эти вообще (из непонятных соображений) изолированы в отдельное помещение. Стоит отметить, что комнаты для совместного проживания и сна отдельные, и рассчитаны на шесть человек. В каждой такой комнате спят люди, подразделяясь по половому признаку (женщины отдельно от мужчин). Чтобы детородный процесс не прерывался, автором этого дикого проекта, предусмотрены такие себе – комнаты для свиданий. Это специально отведенные помещения, в которые следует уединяться парами (мужчина и женщина). И самое интересное – это общий режим дня, которому должны все подчиняться. Приведем его вкратце. Подъем – 6.00 утра; умывание – 10 минут; утренняя гимнастика – 5 минут; освежающий душ – 5 минут; одевание – 5 минут; время, для следования в столовую – 3 минуты и так далее целый день, до конечного – отбой – 22.00. На сон отводилось 8 часов. Места заключения Вам все это не напоминает. И, действительно, если послушать автора проекта, который вещает достаточно оптимистическим тоном следующее – рабочие встают все одновременно по звуку, раздающемуся из радио (стоит заметить, что вся жизнь в коммуне происходит и подчиняется сигналу, который слышится из радиоприемника). Далее следует сложить и собрать складную кровать, проследовать к шкафу, в котором хранятся вещи, надеть обувь и халат и последовать в помещение для занятий гимнастикой. И так далее по утвержденному графику жизни в коммуне. Шаг влево, шаг вправо... Тоталитарный режим во всем его проявлении, когда и дневное и ночное время и время досуга человека находилось под контролем. Когда это все оправдывалось и обосновывалось исключительно рационализмом и заботой о личности. Со стороны все это выглядело как жуткая изнуряющая карусель, как чудовищная мясорубка, которая перемалывает все на своем пути. Перемалывает все живое и выпускает, извергает из своего чудовищного жерла однородную массу. Эта биомасса живет и подчиняется чьей-то воле. Посудите сами, ведь данный проект предполагал, что сразу же после пробуждения рабочий человек попадал на привычное ему производство (фабрика или завод), на котором он работал «как маленький винтик в едином механизме». И после рабочего дня он возвращался и окунался в такую же бытовую карусель. И заметьте, что (по мнению «заботливых» авторов проекта) и в быту все было так же предусмотрено и досконально продумано. Это, каким же нужно было быть извращенцем чтобы так «всесторонне продумать» и «рационально организовать», чтобы в итоге додуматься до того, что у рабочего человека напрочь отсутствовала всяческая свобода: и личная и собственная. Ведь все свободное от работы время (исключая ночной сон) все члены коммуны обязаны проводить вместе, да и все время расписано до такой степени, что личный отдых был практически сведен к отправлению естественных потребностей (удивительно, что не по сигналу из радиоприемника). А теперь представьте себе «рациональную организацию обобществленного сна», ведь предполагалось, что помещение для сна должно быть весьма небольшим по размеру (этакие клетушки), да еще без окон (вентиляция планировалась принудительной), а кровати должны были быть либо складными, либо откидывающимися. Стоит ли продолжать?